Стриптиз - Страница 148

148

– Но я не могу...

Она слегка прижалась к нему, чуть покачиваясь и представляя себе, что это не она, а кто-то другой. Она пыталась вспомнить, когда в последний раз к ней прикасались мужские руки – не так, как на работе, в «Розовом кайфе».

– Теперь я понял, – проговорил конгрессмен. – Ты просто хочешь убить меня. Устроить мне сердечный приступ.

– Не смеши меня, – возразила Эрин. – Уж приступ-то я могу тебе устроить в любой момент, стоит только захотеть.

Влажные от пота руки обхватили ее талию. В одной из них все еще было мачете.

– Осторожно, – шепнула Эрин.

– Мы могли бы уехать вместе через несколько недель, – сказал Дилбек. – Скажем, на яхте.

– Звучит заманчиво.

– Я могу сделать тебя счастливой, дорогая. После перевыборов ты могла бы отправиться со мной в Вашингтон.

– Вот это вряд ли, золотко.

– Тебе там понравится. – Дилбек явно вошел в роль доброго и богатого папочки. – Знаешь, какие там магазины!

Эрин так и захотелось вцепиться в него зубами, но она сдержалась.

– Расскажи мне о том вечере в нашем клубе, – попросила она. – Когда ты напал на того молодого человека.

Конгрессмен замялся.

– Я мало что помню... – Он крепче сжал обнимавшие ее руки. – Что-то со мной случилось – я был просто сам не свой, не соображал, что делаю. Хотя обычно это мне несвойственно. Думаю, ты уже заметила, что я человек вполне мирный.

– Ты перепугал меня, – ответила Эрин. Секунды еле ползли. Вглядываясь в бесконечные ряды тростника, она думала о Дэррелле Гранте – не затевает ли он какой-нибудь ответной гадости. Как поступил бы он, увидев, что конгрессмен пристает к ней? Вероятно, разразился бы аплодисментами.

– Малкольм говорит, что этот молодой человек вполне оправился, – сообщил Дилбек. – Ну, тот, которого я ударил бутылкой.

– А ты даже корзинки фруктов ему не послал...

– Да как я мог бы? – Конгрессмен перестал танцевать и взял ее за локти. – Ты все еще не понимаешь, да? Положение, которое я занимаю, весьма высоко и значительно. К тому же сейчас предвыборный год, дорогая.

– Ты чуть не убил человека, – сказала Эрин.

– Послушай, я совершенно не желаю, чтобы мое имя прозносили с хихиканьем, как произносят имена Уилбера Миллза, Гэри Харта и остальных из этой серии. Неужели ты не понимаешь моей ситуации? – Он притиснул ее к липкой от пота груди. – Мы живем в жестоком мире, который не прощает ошибок и промахов, девочка моя.

«Ты прав, Дэви», – подумала она.

– Пожалуйста, не надо забираться мне под трусики. – Широкое лезвие мачете холодило ей бедро.

– Ну... – нерешительно проговорил Дилбек, – вообще-то... я жду не дождусь, когда начнется касательный танец.

– А что мы делаем, по-твоему?

– Нет, дорогая, мы просто медленно танцуем.

– Ну, прости, – ответила Эрин, не переставая двигаться.

– Что я – зря тащился сюда столько миль?

– Но ты же такой романтик, Дэви...

– Ну, не будь такой, хватит! – Снова руки Дилбека сомкнулись вокруг нее. Прижав ее к себе, он начал неуклюже тереться бедрами о ее бедра. – Вот это другое дело! Как, нравится?

– Перестань, – едва слышно выговорила Эрин. Ее щека упиралась, словно в мох, в мокрую волосатую грудь Дилбека. Отчасти она была даже рада, что вокруг так темно: если дело пойдет не так, как она задумала, то, по крайней мере, ей не придется видеть все омерзительные подробности происходящего.

– Я устал от этих игр, – заявил конгрессмен и вдруг начал судорожно дергаться и подпрыгивать, очевидно, воображая, что исполняет эротический танец. Складки его жирного оплывшего тела шлепали по телу Эрин. Она почувствовала, как с нее срывают бюстгальтер, как пластмассовые жемчужинки скользят по ее обнаженной груди. Обеими руками она вцепилась в трусики, стараясь удержать их на месте. Попробуй-ка тут контролировать ситуацию, пронеслось у нее в голове.

Она ощутила, что ее ноги отрываются от земли. Она отчаянно заколошматила кулаками по плечам Дилбека, но это оказалось бесполезно. Тогда она попробовала закричать.

Конгрессмен не выказал ни малейшего беспокойства, напротив, ее паника, казалось, доставила ему удовольствие.

– Ну, наконец-то! – проговорил он. – Наконец-то ты начинаешь понимать.

Он зацепил рукой нитки жемчуга и начал скручивать их. Постепенно они вплотную приблизились к ее шее и сначала слегка, затем все сильнее стали врезаться в кожу.

Эрин закричала еще и еще раз – не слишком старательно. Потом ей стало больно, и она вскрикнула уже безо всякой игры. Наконец ожерелье лопнуло, бусинки посыпались ей на грудь. Они катились и падали, словно крошечные градинки, исчезая в темноте.

Глава 33

Пьер, ожидавший возле «кадиллака», стоял, прислонившись к дверце и заткнув пальцами уши, потому что, как и просила молодая женщина, стереоустановка работала на полную мощность. В песне говорилось что-то о влюбленных адвокатах. Пьер не понимал слов. Впрочем, он подозревал, что вряд ли когда-нибудь сумеет понять все это.

Издали заметив подъезжающие машины, он сунул руку в кабину и выключил музыку. Над гравиевой дорогой поднялись клубы пыли, когда все три серых «форда» разом тормознули и остановились, образовав треугольник. Ночь прорезали огни фар, и в снопах света замельтешили, словно конфетти, какие-то мелкие крылатые букашки.

Пьер, не дожидаясь приказа, с готовностью шлепнул обе руки за голову, приминая свою шоферскую фуражку. Он насчитал шестерых мужчин в темных костюмах. Выскочив из машин, они немедленно выхватили пистолеты. Самый высокий из всех, светловолосый, в черепаховых очках, подошел к Пьеру и спросил, он ли тот человек, который звонил.

148