Стриптиз - Страница 80

Крэндэлл запер входную дверь и пошел в маленький кабинет, где лег на тахту, включил на всю катушку телевизор и как следует наглотался джина. Потом он закрыл глаза и постарался вспомнить, когда в последний раз политические дела доставляли ему удовольствие.

Глава 19

Шэд позвонил сержанту Элу Гарсиа и сказал, что настало время поговорить. В полдень, подобрав его на улице, Гарсиа направил машину к выезду из города, на запад, по новому шоссе, соединяющему несколько штатов, и Шэд удивился про себя, куда это они едут. Он рассказал детективу о плане Мордекая порастрясти денежки конгрессмена Дилбека или тех, кто стоит за его спиной. Узнав о существовании фотографии, Гарсиа потребовал все возможные подробности.

– Кто там еще, кроме Дилбека?

– Тот парень, которого он мордовал, я и Эрин.

– Где оригинал?

– Это цветной слайд. Он у адвоката. Где он держит его, не знаю – возможно, в сейфе какого-нибудь банка, но какого, тоже не знаю. И секретарша не в курсе.

Гарсиа стал расспрашивать о Мордекае. Как, когда и где познакомился с ним Шэд? Что он собой представляет? Шэд выложил все как есть, начав с истории с тараканом. Детектив усмехнулся, узнав о судьбе, постигшей злосчастного таракана, но в остальном выслушал очень серьезно, а когда Шэд закончил, спросил:

– Значит, ты считаешь, что адвокат решил пошантажировать Дилбека с помощью копии этого снимка?

– Во всяком случае, так он мне сказал.

– И обещал отстегнуть тебе что-нибудь от этих денег?

– Да Потому что я – очевидец.

– И потому, что он провалил тебе дело с тараканом.

– Мать его, – буркнул Шэд и сплюнул в окно.

– Теперь он куда-то задевался, и это начало тебя беспокоить. Наверное, ты думаешь, что с этим твоим адвокатом случилось то же самое, что с беднягой Джерри Киллианом. И что следующим можешь оказаться ты.

Шэд мотнул головой.

– Я не о себе беспокоюсь.

– И я тоже. Речь идет о твоей приятельнице-стриптизерше.

– О моей приятельнице-танцовщице, – сурово уточнил Шэд.

– Вот-вот. Она хороший человек.

Шэд помолчал, потом произнес, не глядя на детектива.

– Она-таки заполучила назад свою девчушку. Так что все еще серьезнее.

– Понимаю, – коротко отозвался Гарсиа.

Они подъехали к развязке, где пересекались несколько магистралей. Гарсиа повернул на север по федеральному шоссе номер 27, и вскоре по обеим сторонам не стало видно ничего, кроме воды и травы.

– Куда это мы, черт побери? – поинтересовался Шэд.

– В чудесный городок Бель-Глейд. Сигару хочешь?

– Хочу.

Элу Гарсиа это понравилось. Оба закурили, и салон машины наполнился душистым дымом. Детектив опустил стекло окошек.

– Ну и как? – спросил он.

– Нормально.

– Эй, chico, да ты затягиваешься!

– Угу. Мне нравится.

– Да это ведь жжет, как в преисподней!

– Может быть. Мне как-то без разницы. У меня, как говорят разные умники, высокий порог чувствительности.

Миль десять они катили молча, занятые каждый своей сигарой. Наконец Гарсиа заговорил:

– Ну, и как тебе работается в твоем стрип-баре?

Шэд выпустил огромный клуб дыма.

– Да ничего. Через некоторое время уже просто ничего не замечаешь.

– Да брось ты!

– Нет, серьезно. Я уже дошел до того, что начинаю заводиться, когда вижу их одетыми. Такое случается, когда слишком долго работаешь в таком месте.

– А я знаю парней, которые готовы хоть на мокруху, лишь бы заполучить работу, как твоя, – усмехнулся Гарсиа.

– Да хоть завтра. Вертеться целый день среди голых баб – в этом нет ничего хорошего. Через некоторое время просто перестаешь обращать внимание: ну, буфера, ну, задница – ну и что? Это все равно что работать где-нибудь на конвейере и собирать «феррари»: через некоторое время – очень скоро – тебе уже все до лампочки. Ну, машины и машины. Не знаю, понятно ли.

– Понятно, понятно. В конце концов все надоедает.

– Вот-вот, – подтвердил Шэд, прикусывая свою сигару. – А когда уже и бабы надоедают, значит, надо срочно искать себе другую работу.

– Я отлично понимаю, что ты чувствуешь. – Гарсиа ткнул большим пальцем через плечо. – Угадай-ка, что у меня там, в багажнике? Переносной холодильник «Иглу». А теперь угадай, что в нем лежит. – И, сделав небольшую паузу, закончил: – Голова. Человеческая голова.

Шэд швырнул сигару за окно и вытер губы рукавом камуфляжной куртки.

– Я вполне серьезно, – продолжал Эл Гарсиа. – Это бывшая собственность некоего Франсиско Гойо, ныне покойного. Ты не поверишь, сколько бензина я извел, пока собрал его вместе. Этого сукина сына разделали на добрую дюжину кусков, какой побольше, какой поменьше.

– А почему его башка в холодильнике? – выговорил все еще не совсем пришедший в себя Шэд.

– Чтобы не воняла тут, в машине.

– Да нет, я не об этом.

Детектив объяснил, что голову этим утром случайно обнаружил на Ки-Бискейн какой-то спортсмен-любитель, занимавшийся виндсерфингом.

– Я должен по дороге домой забросить ее в морг, – закончил он. – У них там полный холодильник сеньора Гойо.

– Черт побери, – серьезно произнес Шэд.

– Но я знаю, что ты имеешь в виду, когда говоришь, что все надоедает. То же самое дерьмо изо дня в день. – Гарсиа стряхнул в окно пепел со своей сигары. – Значит, ты собираешься уйти?

– Черт побери, – повторил Шэд.

Гарсиа подъехал прямо к бель-глейдской почте. Попросив Шэда подождать в машине, чтобы не напугать окружающих, он прошел внутрь, показал свой полицейский значок и поинтересовался номером абонентского ящика, указанным тремя таинственными ямайцами в регистрационной книге мотеля «Флайтпас». Служащая, красивая женщина с пышными пепельными волосами, сказала, что ящик под этим номером действительно принадлежит мистеру Джону Райли, но что мистер Райли уже полгода не забирал свою почту, и по весьма уважительной причине: он умер.